«Вагнер» - кровавый ринг - Лев Владимирович Трапезников
— Я помню, как с Сашей из Ульяновска несли Раиля, раненного в ногу. Раиль на лепесток наступил, и ему ногу разворотило, развернуло ступню полностью в другую сторону. Раиль на носилках лежит, уже от болевого шока глаза закатывает вверх и не может терпеть боль даже после вколотого ему обезбола. Это был конец июля или самое начало августа 2022 года. Мы его несли два с половиной километра на носилках. И Сашка, чтобы хоть как-то отвлечь чем-то раненого Равиля, запел песню.
Зачем солнце мне Монако?
Для чего, скажи мне, луна Сен-Тропе?
Когда твой взгляд светит ярко,
В этом смысла ноль, если тебя рядом нет…
— И я подхватил эту песню, — рассказывает Салтан, — так и пели ее раненому, пока несли его все эти километры. Саша потом погиб, славным он был человеком… Помню, Сашка рассказывал про себя, что мама у него медик, и он вот тоже теперь медик, только военный.
Разные совершенно случаи на войне бывают. Помню, мы в лесополосе полевой штаб обустроили. Здесь же были комбат, связисты и медики, которые потом доставляли раненых на пункт эвакуации. Это было под селом Клиновым. Украинский танк каждый день по нам бил и вот так один блиндаж уничтожил. Там четыре человека обычно находилось в блиндаже, один отлучился, а других троих бойцов убило. И этот, который отлучился, тоже не долго прожил, осколок в него попал потом. Всех их смерть нашла. Командиров больших тоже убивало. До Якута командиром батальона был Тахир[15]. Здесь же под селом Клиновым я корректировал удары арты нашей по противнику. Тахира при мне убило. Стояли мы около штаба с Тахиром, и разрыв снаряда украинского пришелся как раз возле нас, за спиной Тахира. Осколки все в него, в тело снизу вошли, и в голову осколок. Скончался сразу. Здесь под Клиновым по нам работала не только арта украинская, но и их вертушка[16]. Это потом 10-й штурмовой отряд нас заменил, а ранее мы стояли под селом Клиновым.
А вот на Перекрестке — это «Вашингтон» — стояли мы в бункере, вернее, наш штаб. Здесь уже командовал батальоном Якут. Отсюда я координировал работу нашей вагнеровской артиллерии по позициям хохлов. По нам также активно работала их арта, снося нам связь. Две антенны были перебиты, оторванные провода торчали из трубы. Надо восстанавливать связь с подразделениями и корректировать работу артиллерии. Без связи конец, без связи работа будет прекращена. Все пойдет неправильно, будут потери. Управление подразделениями будет потеряно. Но выйти из бункера нельзя, разрыв за разрывом, а рядом кладет по нам украинский «сапог» интенсивно. И здесь Якут говорит: «Перезарядка сапога и все про все между ударами примерно три минуты, надо успеть выскочить и установить антенну, забросить в трубу провода». Ждем, отсчитываем минуты, все готовы. Нас двое, приготовили провода, скотч, антенну — три минуты нам — разрыв — пошли… Выбегаем, и я к дереву, залезаю на него и приделываю скотчем антенну к суку, а другой связист провода забрасывает в трубу — успели, бежим назад, и, как только забежали — разрыв за спиной. Если бы на секунду или две задержались — конец нам. Снова готовимся, ждем — выбегаем, только я примотал антенну к дереву, только слез с дерева и отскочил, и там же под деревом разрыв снаряда украинского. Это везение? — с иронией задается вопросом Салтан. — Было и такое, что связь уничтожена, и пришлось мне корректировать удары нашей артиллерии с дерева. Залез на дерево и пять часов (!), не слезая с дерева, корректировал удары нашей арты по противнику. Парни идут и слышат мой голос — удивлены были, что я там на дереве сижу под прилетами украинских мин. Да, около меня все летело: и осколки, мины, а я сидел на дереве и корректировал, — заканчивает свой рассказ Салтан.
Бойцы, о которых здесь велась речь, к марту 2023 года или были дома уже, или прибыли на базу в Молькино, чтобы отбыть в отпуска, домой. Я же в этом марте 2023 года снова собирался в свою командировку на Донбасс. А приехал я домой раненый 30 декабря 2022 года… Но все по порядку.
Глава вторая
Йошкар-Ола. Улица Крылова. Мы живем с Татьяной в материной квартире на втором этаже в четырехэтажном доме, пока у меня дома идет ремонт. Сегодня 14 января 2023 года, суббота. Снег за окном. Новый год прошел. Кстати сказать, провели мы с супругой моей, Татьяной Владимировной, праздник в спокойной, уютной домашней обстановке. Маленькая, украшенная гирляндами и шариками елка на столе, которая мне будет по колено, если ее поставить на пол, и стол, на котором мы разместили вкусности… Да, еще телевизор и очень спокойные, домашние разговоры, которые мы тогда вели с супругой моей, — так мы встречали 2023 год. Я дома, позади боевая командировка на спецоперации. Вспоминаю…
О своем прибытии домой по ранению я никому из дальних родственников и даже близких друзей не сообщил. Не стал сообщать эту новость и главному редактору сайта «РОССИЯ-СЕГОДНЯ», который уже два года как выставлял мои работы по публицистике на своих страницах. Дело все в том, что я, отходя от военных событий, все равно тянулся к ним снова и мечтал, и даже планировал опять вернуться в окопы. Не в Африку, не на другой какой континент, а именно на Украину я собирался. Что-то меня сильно туда тянуло, и казалось мне, что я не доделал какую-то вещь там, не закончил там начатое свое дело до конца. «Надо вернуться и завершить всю эту войну», — рассуждал я тихо, не признаваясь никому в своих мыслях. И потом, медаль «За отвагу», которую я привез с собой домой, еще не завершала мой наградной список по Украине. Завершить наградной список мог только «Черный крест Вагнера», и я был уверен в том, что этой наградой уже награжден и ее необходимо забрать теперь. Я и сейчас, когда пишу эти строки, считаю, что нет выше награды, чем «Черный крест Вагнера», но это мои убеждения, может быть, кто-то и по-другому считает, а вот для меня этот крест выше, чем
